Начало пути
Ранние упоминания об использовании крови в целях, которые в лучшем случае можно назвать «лечебными», обычно включали избавление человека от старой или «плохой» крови и замену ее чем-то другим.
Одно из первых упоминаний о такой практики есть в классической мифологии оставил римский поэт и писатель Публий Овидий Назон (43 г. до н.э. – 17/18 г. н.э.). Самая амбициозная работа Овидия состоит из 15 книг греческой и римской мифологии под названием «Метаморфозы». В 7-й книге Овидий описывает, как Медея, жена предводителя аргонавтов Ясона, сделала своего престарелого тестя Эсона снова молодым, выпусимв кровь из его вен и заменив ее эликсиром:
«Медея обнажила нож и перерезал старику горло и, выпустив старую кровь, наполнила высохшие вены соком – эликсиром, сделанным из ‘тысячи безымянных вещей»»
В тех же «Метаморфозах» также сообщается, что Медея убила Пелия – отца Ахилла – притворившись, что применила к нему эликсир, но вместо этого отравила его.
Еще одним летописцем кровавой истории был римский писатель и философ Плиний Старший, который жил с 23 по 79 год нашей эры. Он описал, как зрители бросались на арену пить кровь умирающих гладиаторов. Тогда люди считали, что сила и храбрость гладиаторов присутствуют в их крови и могут передаваться человеку, который ее выпьет. Вероятно ситуация с распитием гладиаторской крови выходила из под контроля, потому что к 193 году нашей эры римский император Луций Септимий Север издал указ, который запрещал эту практику.
В ту же эпоху Клавдий Гален – выдающийся римский врач, хирург и философ – советовал пить кровь ласки или собаки как лекарство от бешенства. Понимание Галеном анатомии и физиологии крови было основано на его собственных наблюдениях по результатам вскрытий животных, а также на теории «гуморизма» Гиппократа. Последняя утверждала, что тело заполнено четырьмя основными веществами, называемыми гуморами, которые находятся в равновесии в организме здорового человека. Недостаток или избыток какого-либо из них приводил к болезням и инвалидности. Эта теория и учение Галена влияли на западную медицинскую практику более тысячи лет.
Кровь – атрибут обряда
Кровь часто использовалась в ритуалах, верованиях и празднованиях многих культур, основанных на концепции улучшения здоровья, способностей или увеличения жизненных сил человека.
Считается, что некоторые из древних царей Египта купались в крови, полагая, что такие ванны были способны «…оживить больных и омолодить старых и недееспособных». Точно так же древние норвежцы, как сообщается, пили кровь тюленей и китов как средство от эпилепсии и цинги и считали, что кровь содержит «силу» человека, которую можно передать, если нанести его кровь на кожу. Одним из самых известных упоминаний о «силе» крови является легенда о вампире, который, как утверждается, будет жить вечно, выпивая кровь живых людей.
Хотя эти ссылки относятся к питью или нанесению крови на кожу, древнееврейская рукопись описывает возможное переливание следующим образом.
«Наам, предводитель войск Бед-Адада, царя Сирии, пораженный проказой, обратился к врачам, которые, чтобы вылечить его, взяли кровь из его вен и влили кровь другого».
Поскольку большинство древних и средневековых упоминаний, вероятно, относятся к пероральному приему крови, а не к ее внутривенному введению, трудно определить, когда на самом деле произошла первая подлинная попытка переливания. Одним из наиболее часто упоминаемых кандидатов на первое переливание является Папа Иннокентий VIII, которому, по общему мнению, «перелили» кровь где-то между 1490 и 1492 годами.
Папа Иннокентий VIII
Итальянский историк Паскуале Виллари (1827–1917) заявил, что у Папы была какая-то болезнь, которая привела его в полукоматозное состояние, и что врач по имени Авраам Мейр перелил Папе кровь трех 10-летних мальчиков. Виллари утверждает, что кровь умирающего Папы попала в вены одного из мальчиков, «…который дал ему свою кровь взамен». Процесс, по-видимому, повторили с двумя другими мальчиками, но состояние Папы не изменилось. Возможно, что это предполагаемое «переливание» произошло из-за неправильного перевода более раннего рассказа о болезни Папы. Если это так, то, скорее всего, произошла ошибка и Папа просто пил кровь.
В любом случае, трое мальчиков, купленные «по одному дукату за штуку», умерли, как и Папа через некоторое время (предположительно, от болезни). Сам же инцидент открыт для интерпретации и до сих пор является предметом многочисленных споров.
Следует отметить, что на протяжении всего Средневековья сохранялась вера в то, что различные физические и психические недуги являются результатом «плохого настроения» или ядов в крови, очищение от которых излечивает пациента. Это достигалось путем обескровливания пациента, поэтому кровопускание широко практиковалось с использованием венесекции и пиявок.
Ключевые открытия и первые эксперименты
После инцидента с папой Иннокентием VIII упоминаний о переливании крови до начала XVII века практически не было. Новый виток в этом направлении был связан с одним из самых важных открытий, которые послужили основой трансфузиологии – была выдвинута теория кровообращения.
Уильям Гарвей
Английский врач Уильям Гарвей (1578–1657), изучавший медицину в Падуе, а затем работавший в больнице Святого Варфоломея в Лондоне, был первым, кто подробно описал, что сердце перекачивает кровь по большому кругу кровообращения в одном направлении. До этого открытия считалось, что кровь «омывает» сосуды вперед и назад, как «морские приливы». Гарвей читал лекции на тему кровообращения в течение нескольких лет и, наконец, опубликовал свои выводы в книге под названием «De Motu Cordis» в 1628 году.
Обложка книги Уильяма Гарвея Exercitatio Anatomica de Motu Cordis et Sanguinis in Animalibus, которую также называют De Motu Cordis
Открытия Гарвея породили множество предположений не только о возможности переливания крови, но и о внутрисосудистом введении других лекарств и микстур. Данных, что сам Гарвей использовал переливание крови в с своей медицинской практике нет, но есть свидетельства того, что для проверки своих теорий он перекачивал воду через систему кровообращения мертвого человека.
В 1628 году Джованни Колле, профессор Падуанского университета (который, возможно, знал о работе Гарвея), писал о переливании крови как о возможном «методе продления жизни», хотя нет никаких свидетельств того, что он когда-либо пытался сделать переливание крови. Точно так же десятилетием ранее, в 1615 году, Андреас Либавий (1555–1616), известный немецкий врач и химик, оставил комментарии, защищая свои химические теории от критиков:
«Пусть будет человек молодой, крепкий, полный духовной энергии, а также старик – худой и истощенный, едва способный удержать свою душу. Пусть у исполнителя операции есть две серебряные трубки, входящие друг в друга. Пусть вскроют артерию молодого человека, и введут в нее одну из трубок. Тогда горячая и духовная кровь юноши польется в старика, как из источника жизни, и все его слабости рассеются».
Тот факт, что Либавий рекомендует помещать трубки в артерии обоих людей, предполагает маловероятный практический подход. На самом деле он и не утверждал, что действительно выполнял подобную процедуру, поэтому бытует мнение, что этот комментарий – сатира и высмеивание.
После публикации описания физиологии кровообращения и роли сердца Гарвеем несколько человек из разных европейских стран написали о переливании крови, что привело к противоречивым заявлениям и путанице. Одно безусловно ложное утверждение сделал флорентийский врач Франческо Фолли (1624–1685), который заявил, что читал о работе Гарвея в 1652 году и сформировал идею о том, что переливание крови должно быть возможным для лечения болезней и омоложения пожилых людей. В 1680 году Фолли опубликовал книгу, в которой писал:
«На это я указывал в своей брошюре о культуре жизни, которая была опубликована не для чего иного, как для того, чтобы сообщить всем, что переливание крови было изобретено мною в конце 1654 года и продемонстрировано Его Светлейшему Высочеству Фердинанду II, Великому Герцогу Тосканскому. Его порадовала новизна этого, или очаровательная изобретательность, или значительная экспериментальная проработка. Никому другому я не поделился своей идеей, полагая, что если такое изобретение окажется успешным, то только монархи будут достойны этого».
В его книге также содержится подробное описание трансфузионного аппарата, необходимого для переливания крови – «воронка, соединенная трубкой (образованной из козьей артерии) с золотой или серебряной канюлей, которая вводится в вену пациента». Фолли даже постулирует необходимость присутствия «двадцати молодых мужчин» в качестве доноров крови, чтобы пациент мог получать кровь от «свежего» донора каждый день в течение значительного периода времени.
Хотя Фолли описывает теорию переливания крови, ближе к концу книги он указывает, что на самом деле не проводил этот процесс. Поэтому, пока одни называют Фолли «первооткрывателем переливания крови», другие считают, что более точным является то, что он запомнился как сказавший «я сказал вам, как», а не «я рассказал вам, как я это сделал».
Установленное право приоритета на предложение и демонстрацию внутривенного введения лекарств (в вены собак) принадлежит доктору (впоследствии сэру) Кристоферу Рену (1632–1723). В 1656 году он разработал специальный аппарат, который состоял из мочевого пузыря животного, прикрепленного к двум иглам. Доктор Томас Спрат в своей истории Королевского общества в 1667 году пишет о Рене следующее:
»Он был первым автором Благородного анатомического эксперимента по введению спиртных напитков в вены животных: эксперимента, ныне широко известного. С помощью этой операции Существа немедленно очищались, опьянялись, убивались или оживали, в зависимости от качества введенного ликвора. Отсюда возникло много новых экспериментов, и в основном эксперимент по переливанию крови, который Общество проводит во многих случаях и который, вероятно, закончится необычайным успехом».
Следует отметить, что описание внутривенных инъекций, сделанное Реном Королевскому обществу (которое включало возможное использование этой техники для инъекции крови), было важным предшественником попыток выполнить переливание крови. Позднее эксперименты Рена были подробно описаны его коллегой Робертом Бойлем, известным химиком и врачом, который также провел многие из ранних экспериментов на собаках с использованием «ликворов», включавших такие вещества, как эль, вино и опиум. Несмотря на общепринятую практику в то время, с животными, которые задействовались в этих экспериментах, явно обращались недопустимо по современным стандартам, и в публикациях Королевского общества сообщалось, что они подверглись «мучительной рвоте, интоксикации и смерти».
Королевское общество было основано в Лондоне в 1661 году и получило Королевскую хартию в 1662 году. Именно это «философское собрание» выдающихся ученых стало свидетелем начала экспериментов по переливанию крови у животных. В то время существовала практика, согласно которой эксперименты сначала должны были демонстрироваться перед коллегами и сверстниками, а затем записываться и публиковаться, обычно самим Королевским обществом.
Среди нескольких человек, которые участвовали в этих экспериментах, был Ричард Лоуэр – врач, который, возможно, первым осуществил переливание крови.
Дозволенности и запреты. Переливание крови от животного человеку
Ряд записей в Журнале Королевского общества фиксирует самые ранние предложения и попытки проведения переливания крови животным, а в отчете от 31 мая 1665 года упоминается прямое переливание крови от одной собаки к другой.
После экспериментов Роберта Бойля за дело взялся доктор Ричард Лоуэр. Его первый эксперимент по переливанию крови (написанный в письме к Бойлю) был продемонстрирован Королевскому обществу 26 сентября 1666 года. В нем он определил целесообразность переливания крови для замещения крови при тяжелом кровотечении: в своем опыте он показал, что собака может быть обескровлена до смерти, а затем «оживлена» путем переливания.
Работа Лоуэра послужила стимулом для серии экспериментов над животными, проведенных различными людьми по всей Европе, которые в конечном итоге привели к исключительному опыту – переливанию крови от животного к человеку. 22 ноября 1667 года Ричард Лоуэр с помощью доктора Эдмунда Кинга перелил кровь человеку по имени Артур Кога. Это событие было описано Сэмюэлем Пипсом следующим образом:
«Мы разговаривали с немного безумным человеком, который был кем-то вроде слуги, бедным и развратным человеком. Колледж нанял его за двадцать шиллингов, чтобы перелить в его тело 12 унций крови овцы, опыт должен пройти в следующую субботу. Мнения о последствиях этого расходятся: одни думают, что это может хорошо подействовать на него как на обезумевшего человека, охладив его кровь; другие полагают, что это не окажет никакого действия. Но этот человек — здоровый, он сможет дать отчет о том, какое изменение, если таковое имеется, он находит в себе, и поэтому может быть полезным».
Событие, записанное Пипсом, действительно имело место и позже было подробно описано в Трудах Королевского общества. В первой части рассказа описываются иглы и серебряные трубки, используемые для переливания крови между сонной артерией овцы-донора и веной руки реципиента, и делается вывод:
«Кровь текла все эти две минуты, и мы пришли к выводу… после того, как мужчина сказал, что, по его мнению, с него достаточно. Человек чувствовал себя очень хорошо, но, по его мнению, он получил больше, чем мы считаем нужным признать до сих пор. Он настаивал, чтобы мы повторили эксперимент над ним в течение трех-четырех дней после этого, но было сочтено целесообразным отложить его на более длительный срок».
Этот второй «эксперимент» все же был проведен, правда в следующем месяце, и, по-видимому, без происшествий. Впоследствии реципицент, г-н Артур Кога, сказал, что чувствует себя лучше, хотя Пепис записал в своем дневнике, что «у него немного поехала крыша».
Описание первого переливания, сделанное Лоуэром в 1667 году, стало поводом для конфронтации с доктором Жан-Батистом Дени, который утверждал, что первым выполнил аналогичное переливание крови человеку. Вопрос первенства до сих пор является поводом для многочисленных дискуссий. Хронология событий, по-видимому, указывает на то, что первое печатное упоминание о фактическом переливании крови (от животного к животному) появилось в издании «Трудов Королевского общества» от 19 ноября 1666 года, в котором упоминается эксперимент Лоуэра по переливанию крови, проведенный перед Королевским обществом. Эти эксперименты также были опубликованы 31 января 1667 года в Journal des Savants.
Однако не стоит обесценивать заслуги французского врача: доктор Жан-Батист Дени был молодым специалистом в большом штате при дворе французского короля Людовика XIV. Денис вместе с хирургом Поль Эммересом инициировал свои собственные эксперименты по переливанию крови в начале 1667 года, в течение которых они провели ряд прямых переливаний от собаки к собаке. 15 июня 1667 года Дени попросили вылечить 15-летнего мальчика, который много месяцев страдал от лихорадки, из-за чего врачи пускали ему кровь 20 раз в день – «чтобы вывести чрезмерное тепло». Дени писал о мальчике следующее:
«До этой болезни он не замечал унылости духа, память его была достаточно ясной, а телом он казался веселым и проворным; но из-за жестокой лихорадки его разум, казалось, полностью угас, память совершенно утеряна, а тело стало таким тяжелым и сонливым, что он ни на что не годился».
У пациента пустили кровь (около трех унций), а затем ему перелили девять унций крови из сонной артерии ягненка. Изменения в пациенте были описаны Дени как «поразительные», и вскоре у мальчика появилось «ясное и улыбающееся лицо», в то время как до переливания он, по-видимому, проводил время «в невероятном исступлении». Мальчик также почувствовал «очень сильное тепло вдоль руки», но, по-видимому, никаких других болезненных явлений не было. Второе переливание Дени было выполнено 45-летнему мужчине с использованием 20 унций овечьей крови, который, по словам Дени, заявил, что после переливания он почувствовал себя сильнее.
Дени представил отчет об этом переливании Королевскому обществу в июле 1667 г., но он не был опубликован до 23 сентября 1667 г. Лоуэр же провел первое переливание от животного к животному в ноябре 1666 г., а переливание крови человеку примерно в июне 1667 года, но точных дат нет. Потому принято считать, что причиной путаницы в праве первенства являются действия редакции научного журнала Philosophical Transactions, которая просто задержалась с публикацией отчета. Тем не менее, в мировом сообществе считается, что именно Жан Дени совершил первое задокументированное переливание крови человеку.
После переливания как минимум четырем людям Дени в 1668 году провел еще одно переливание 34-летнему мужчине, однако оно отличалось от предыдущих экспериментов французского доктора. Антуан Моруа – реципиент – был описан Дени как страдающий «сильным безумием». В частности, со слов доктора, мужчина бегал по улицам Парижа, одетый «только в естественную одежду, сопровождаемый восхищенной толпой». К Дени обратились, чтобы сделать мужчине переливание крови, дабы ослабить «жар в его крови». Вскоре после этого 10 унций крови было удалено из вены на его руке и заменено пятью или шестью унциями крови из теленка без явно неблагоприятных (или полезных) эффектов. Через два дня мужчине сделали переливание во второй раз. Это привело к тому, что в дальнейшем будет признано гемолитической трансфузионной реакцией в результате межвидовой несовместимости. Отчет Дени об этом втором переливании, опубликованный в «Философских трудах Лондонского королевского общества» в 1668 году, фактически можно считать классическим описанием этого явления:
«Как только кровь попала в его вены, он почувствовал жар вдоль руки и под мышками. Пульс у него участился, и вскоре мы наблюдали обильный пот по всему лицу. Пульс его в эту минуту сильно менялся, и он жаловался на сильную боль в почках, на нездоровье в желудке и на то, что он готов задохнуться, если его не отпустят на свободу. Его заставили лечь, и он заснул, и проспал всю ночь, не просыпаясь до утра. Проснувшись, он наполнил большой стакан мочой такого черного цвета, как будто она была смешана с дымовой сажей».
Дени также рассказывает, что на второй день у Моруа вновь появились кровь в моче и носовое кровотечение. Однако на третий день его моча очистилась, а его психическое состояние, по-видимому, настолько улучшилось, что он вернулся домой к жене. Дени объяснил цвет мочи «черной желчью», которая осталась в организме и отправила «пары в мозг», вызвав психическое расстройство пациента.
Несколько месяцев спустя Антуан Моруа снова стал жестоким и иррациональным, и его жена убедила Дени и Эммереза повторить переливание. Была предпринята попытка переливания крови, но поскольку кровоток был плохим, от нее, по-видимому, отказались. Однако Моруа умер на следующий вечер
Врачи медицинского факультета Парижа, по-видимому, крайне консервативного органа, который отказывался признавать даже теорию кровообращения Гарвея, выступали против переливания крови и публиковали брошюры, осуждающие эту практику. Эти врачи убедили вдову Моруа обвинить Дени и Эммереза в содействии смерти ее мужа из-за переливания крови. В какой-то момент вдова Моруа предложила отозвать иск при условии, что она получит оплату от Дени, однако он отказался, ответив, что «эти врачи и она сама больше нуждаются в переливании крови, чем даже ее муж». Таким образом, дело было передано в суд, в результате чего Дени был реабилитирован из-за того, что вдова Моруа, как было показано, отравила своего мужа мышьяком. Однако в результате судебного разбирательства и широкой огласки медицинский факультет Парижа впоследствии издал указ, в котором говорилось, что процедура переливания не должна выполняться без разрешения одного из их членов. Поскольку факультет активно выступал против переливания крови, это разрешение так и не было дано, и переливание крови быстро перестало практиковаться. В 1678 г. указ французского парламента объявил переливание крови уголовным преступлением, если оно совершается во Франции. Это имело последствия в Лондоне, где Королевское общество также быстро дистанцировалось от переливания крови. Наконец, в 1679 г. Папа Римский объявил о запрете этой процедуры, и в результате, по вполне понятным причинам, интерес к практике переливания крови быстро угас.
Переливание крови от животных к человеку в тот период, конечно же, выполнялось без должных знаний, инструментария и подготовки. Ни одно из переливаний не проводилось «по показаниям (после кровотечения и очевидной кровопотери) и часто основывалось на популярной концепции передачи личности, силы и/или молодости. Лишь в 1749 году доктор Кантуэлл, член медицинского факультета в Париже, заявил, что переливание крови полезно в чрезвычайных ситуациях, связанных с тяжелой кровопотерей.
Возобновление интереса к переливанию крови
Джеймсу Бланделлу (1790–1877), известному врачу, физиологу и одному из выдающихся акушеров своего времени, приписывают не только возрождение интереса к переливанию крови во втором десятилетии XIX века и придание ему «подобия рационального подхода». Он также был первым, кто перелил человеческую кровь. Поэтому многие считают Бланделла «отцом современной трансфузиологии».
Джеймс Бланделл проводит прямую гемотрансфузию
Бланделл изначально заинтересовался переливанием крови как методом лечения послеродового кровотечения, будучи «потрясенным своей беспомощностью в борьбе со смертельным кровотечением во время родов». Его эксперименты начались с обескровливания собак, а затем их оживления путем переливания артериальной крови от других собак. Его опыты также выявили, что переливание крови от другого вида животных опасно, и поэтому он обратился к использованию человеческой крови для переливания, заявив:
«Хотя, однако, кровь одного рода животных может, быть может, и без фатальных последствий быть умеренно смешанной с большими количествами крови другого рода, все факты, которые до сих пор были известны мне, доказывают, что если из животного высушить кровь в его более крупных сосудах и пополнить большим количеством крови, полученной безразлично от другого рода, последует большая опасность смерти».
Исторической датой первого задокументированного переливания крови человека является 22 декабря 1818 года. Процедура была опубликована в 1819 году под заголовком «Некоторый отчет о случае упорной рвоты, при котором была предпринята попытка продлить жизнь путем инъекции крови в вены». В этом тематическом исследовании описывается, как Бланделл с помощью хирурга Генри Клайна перелил кровь человеку с «циррозом привратника» (карциномой желудка). Когда Бланделл впервые увидел пациента, он был близок к смерти. Приблизительно 14 унций крови было перелито шприцем в небольших количествах от нескольких доноров с интервалами примерно в пять минут. Несмотря на временное улучшение состояния, через два дня больной скончался.
Между 1818 и 1829 годами Бланделл и его коллеги выполнили в общей сложности десять переливаний человеческой крови. Не более четырех из них были успешными, хотя два пациента, вероятно, уже были мертвы еще до начала процедуры. Первое успешное переливание было сделано женщине, которая оправилась от сильного послеродового кровотечения после того, как ассистентка Бланделла перелила ей восемь унций крови в течение трех часов. Этот случай был опубликован в журнале The Lancet и содержит первое упоминание о «живительном» свойстве переливания крови следующим образом:
«Пациентка положительно отзывается об инъекции крови; ее наблюдения эквивалентны следующему: она чувствовала, будто жизнь влилась в ее тело».
Бланделл сообщил о пациентах, которые «страдали лихорадкой, болями в спине, головной болью и темной мочой» (предположительно из-за несовместимости групп крови, но все же выступали за переливание человеческой крови, а не крови животных, отмечая непрактичность использования животных следующим (забавным) образом:
«Что делать в экстренной ситуации? Собака может прийти, когда вы свистнете, но животное маленькое; теленок мог бы оказаться более пригодным для этой цели, но тогда его не научили правильно подниматься по лестнице!»
Бланделл также определил, что переливание крови может быть выполнено без необходимости, и подчеркнул, что оно должно быть предназначено только для безнадежно больных пациентов. Он также активно призывал своих коллег-акушеров использовать переливание крови в случае послеродового кровотечения. Двумя наиболее активными «трансфузионистами» того времени были доктор Даблдей и доктор Уоллер. Даблдей подробно описал переливание крови женщине, страдающей послеродовым кровотечением, которой перелили кровь ее мужа (Doubleday, 1825). В его отчете отмечалось, что после приема шести унций женщина, которая ранее находилась в полукоматозном состоянии, внезапно воскликнула: «Клянусь Ясусом, я чувствую себя сильной, как бык».
Уоллер сообщил об улучшении состояния пациентки с послеродовым кровотечением после переливания (при помощи шприца) всего приблизительно 4 унций крови, взятой у ее мужа. Хотя Бланделл ранее установил из своих экспериментов на собаках, что вливание меньшего объема крови, чем тот, который был потерян, способна поддерживать жизнь, отчет был подвергнут сомнению с точки зрения того, что количество перелитой крови было недостаточным, чтобы повлиять на состояние пациента.
Эксперименты Бланделла также включали в себя переливание собаке примерно 4 унций крови в день в течение трех недель при одновременном лишении собаки пищи, чтобы проверить гипотезу о том, что кровь «питательна». В конце этого периода времени было обнаружено, что собака потеряла примерно одну треть своего веса и, как сообщается, умерла вскоре после этого.
В первой половине XIX века продолжались серьезные споры о переливаниях крови, многие люди считали эту процедуру опасной и приближающей смерть некоторых пациентов. Кроме того, утверждалось, что многие из пациентов, которым, как было заявлено, помогло переливание, в любом случае выздоровели бы. Бланделл, однако, был сторонником переливания крови, неоднократно отмечая, что опасность кровопотери у этих пациентов намного перевешивает возможную опасность переливания.
Эти дебаты все еще бушевали в 1849 году, когда в отчете перечислялось 48 зарегистрированных случаев переливания крови, 18 из которых были сделаны умершим пациентам, а смертность, по сообщениям, была «скорее меньше, чем от грыжи, или примерно такая же, как среднестатистическая ампутация».
Бланделл установил так много фундаментальных концепций, что трудно переоценить важность его работы в истории трансфузионной медицины, особенно учитывая тот факт, что в начале его интереса к этому предмету существовало общее предубеждение против этой процедуры вместе с катастрофически малой базой экспериментальной информации, подтверждающей представления о некоторых возможных эффектах переливания крови. Бланделл, например, исследовал одну из идей, заключающуюся в том, что переливание крови способно реанимировать людей, которые только что перестали дышать, путем переливания крови женщине, которая умерла всего несколькими минутами ранее. Однако после 1830 г. интерес Бланделла к переливанию крови угас, и он оставил медицинскую практику в 1847 г. (в возрасте 57 лет) с состоянием примерно в 350 000 фунтов стерлингов, которое, по имеющимся данным, было накоплено за счет его медицинской практики и наследства. Хотя Бланделл после выхода на пенсию жил в относительной безвестности, он был противоречивой фигурой и часто расходился во мнении с Лондонским медицинским обществом и директорами больницы Гайс. Он умер в возрасте 87 лет 15 января 1878 г.
Сообщения о переливаниях крови в неевропейских странах в XIX веке редки. Хотя утверждается, что Джордж Макклеллан переливал кровь пациенту в 1832 г., а Уильям Хаммонд переливал кровь солдатам в Нью-Мексико в 1849 г., переливание крови не практиковалось в Соединенных Штатах до 1854 г.
Из ближайших отчетов и данных того времени, известно, что врач Андрей Мартынович Вольф провел первое переливание крови от человека к человеку в России в 1832 году, узнав об этой технике в Лондоне в 1830 году от Джеймса Бланделла.
В поисках лучшего способа переливания крови
Многие работы XIX-го века по внедрению практических процедур переливания, по-видимому, были в основном направлены на разработку либо все более совершенных устройств и методов, используемых для прямого переливания крови, либо на описание довольно оригинальных (а в некоторых случаях причудливых) единиц оборудования для непрямого переливания крови.
Джеймс Бланделл отметил, что прямое переливание крови из вены в вену было непрактично из-за свертывания крови, но присоединение артерии донора к вене реципиента сделало процедуру возможной. В 1824 году он описал прямой метод переливания крови из «лучевой, передней большеберцовой или предпочтительно локтевой артерии» донора в вену пациента, при этом соединение осуществляется тонкими трубками. Он также описал непрямой метод с использованием простого шприца и канюли для забора крови из вены донора и ее немедленного введения в вену реципиента. Он отмечал необходимость удаления воздуха из инструмента перед переливанием, а также описывал значительные проблемы со свертываемостью крови:
«кровь считается удовлетворительной только в том случае, если ей позволяют оставаться в контейнере всего несколько секунд»
Бланделл также описал свой «безвоздушный» шприц и инструмент под названием «импеллер», который по сути представлял собой воронку и насос вместе взятые. Кровь донора направляли в воронку, которая была закрыта двустенным кожухом, наполненным теплой водой, чтобы кровь оставалась жидкой. Насос, состоящий из двух пружинных клапанов противоположного действия внутри водяной рубашки воронки, нагнетал кровь по трубке в канюлю, которая вводилась в вену больного. Согласно описанию, импеллер был спроектирован так, чтобы его можно было прикрепить к спинке стула, чтобы обеспечить устойчивость оборудования, а также, по-видимому, предоставить донору место, где он мог бы сидеть, пока его кровь стекала в воронку. Позже Бланделл изобрел еще один инструмент – «гравитатор» – в котором, как следует из названия, гравитация обеспечивала движущую силу для проталкивания крови в вену пациента. Оборудование состояло из воронки на конце длинного гибкого кронштейна, который так же прикреплялся к стулу или подобному предмету для устойчивости. Воронка соединена с трубкой с помощью канюли, закрепленной к руке пациента. На иллюстрации показан донор крови, стоящий у оборудования и наблюдающий, как его кровь течет в воронку. Бланделл, как и многие его современники, изо всех сил старался экспериментально показать, что кровь не «повреждается» при прохождении через такой инструмент.
Трансфузионные устройства Бланделла включали импеллер (А), который состоял из чашки, трубки и шприца; и гравитатор (В), состоящий из сосуда, удерживаемого высоко над пациентом, с прикрепленной к нему трубкой, через которую кровь вводилась пациенту.
Несмотря на то, что непрямые методы переливания становились все более популярным в 19 веке, одним из главных сторонников прямого метода переливания крови был акушер доктор Дж.Х. Эвелинг. Его устройство было описано и проиллюстрировано в статье, опубликованной в 1873 г., и состояло из простой трубки с центральной резиновой грушей, которая обеспечивала насосное действие вместе с трубкой (и клапанами) на разных сторонах груши (Кейнс, 1949).
Изображения устройства для прямой гемотрансфузии доктора Эвелинга. Заботливо указана позиция донора и реципиента
Эвелинг описал аппарат как чрезвычайно удобный:
«Он состоит из резиновой трубки, образующей анастомоз между венами донора и реципиента, и небольшой луковицы посередине, которая действует как вспомогательное сердце. За исключением двух серебряных трубок для введения в вены и двух запорных кранов, это весь аппарат, и я носил его в кармане на все роды, которые посещал в течение восьми лет, пока, наконец, не представилась возможность его использовать».
В конечном итоге Эвелинг использовал свой аппарат для прямого переливания крови в 1872 году на 21-летней женщине после послеродового кровотечения. Она получила 60 драхм (примерно 220 мл) крови от своего кучера и, по-видимому, вскоре выздоровела, хотя Эвелинг добавил в своем отчете, что:
«улучшение психики пациентки было не таким заметным и быстрым, как я ожидал, но, возможно, это было связано с количеством выпитого бренди».
Примерно в то же время – в 1865 году – доктор Жозеф-Антуан Руссель из Женевы впервые применил метод прямого переливания крови из руки в руку. Его метод заключался в размещении стеклянного сосуда, наполненного водой, над рукой донора и ланцета (управляемого через верхнюю часть сосуда), с последующей пункцией донорской вены. С помощью резиновой груши внутри трубки и двустороннего крана вода вливалась через одну канюлю, а кровь вводилась реципиенту через вторую канюлю, вставленную в вену. Впоследствии Руссель сообщал, что использовал этот аппарат при тридцати пяти переливаниях (из которых шестнадцать были успешными), подчеркивая важность использования для переливания только крови человека, а не крови животных и утверждал, что его метод не представляет опасности ни для донора, ни для реципиента. Утверждается, что трансфузорный аппарат Русселя был впоследствии официально принят на вооружение французской армии и, по-видимому, применялся во время франко-германской войны.
Опасности инфекции (как местной, так и системной), связанные с безопасными методами переливания крови, начали устранять только после 1865 года, когда Луи Пастер определил, что бактериальное/грибковое заражение вызывает гниение. В связи с этим стали постепенно внедряться стерилизация инструментов и антисептические методы.
Хотя различные химические вещества, такие как бикарбонат натрия, фосфат натрия и щавелевая кислота, использовались в качестве антикоагулянтов с середины XIX века, только в 1894 году британский патологоанатом профессор А.Э. Райт определил, что растворимые соли некоторых кислот могут препятствовать свертыванию крови – он сомневался, что нетоксичные цитраты могут связывать достаточное количество кальция in vivo, не вызывая судорог. Фактически, прошел 21 год после публикации статьи Райта, прежде чем были изобретены антикоагулянты на основе цитрата натрия, которые послужили толчком для развития практической методологии непрямых переливаний в XX-м веке.
Прогресс наступил. Или нет?
Хотя Бланделл показал, что кровь одного вида животных потенциально смертельна для другого, многие люди в Европе продолжали попытки подтвердить использование крови животных для переливания людям.
В 1868 году Франц Гезеллиус (врач из Вильно, Польша) впервые попытался использовать для переливания человеческую «капиллярную кровь», полученную с помощью довольно ужасного аппарата, который одновременно прокалывал кожу во многих местах на спине донора. Кровь собирали и затем переливали в вену реципиента. Позже он получил кровь непосредственно из вены донора с помощью шприца, но также (что сбивало с толку) поддерживал использование донорской крови животных и пытался экспериментально продемонстрировать, что переливание человеческой крови более опасно, чем донорская кровь животных.
Оскар Хассе (врач из Нордхаузена, Германия), по-видимому, изначально был сторонником использования человеческой венозной дефибринированной донорской крови и, как утверждается, провел 16 переливаний. Однако, как и Гезеллиус, он выступал за переливание крови ягненка как при острой, так и при хронической анемии с помощью простой короткой канюли, соединяющей сонную артерию животного и локтевую вену пациента. Многие из этих переливаний от овцы к человеку вызывали такие симптомы, как одышка, цианоз, боль в спине, озноб, рвота и судороги, однако Хассе утверждал, что некоторые из этих симптомов были признаком «свежего животного».
Вопросы межвидовой несовместимости были решены в ходе экспериментов Эмиля Понфика (1844–1913), патологоанатома из Университета Бреслау, который подробно рассказал об опасностях переливания между видами. Он был первым, кто заметил, что темная моча, образовавшаяся после гемотрансфузии, на самом деле была гемоглобинурией (а не гематурией, как сообщалось ранее), возникающей в результате разрушения донорских эритроцитов, а не клеток крови реципиента. Кроме того, Леонард Ландуа, резюмируя и комментируя результаты большого количества трансфузий от животных к человеку и от человека к человеку, выполненных разными работниками, опубликовал подробности результатов своих собственных межвидовых экспериментов, включая выявление того, что эритроциты овец подвергаются лизису в сыворотке крови человека in vitro. Эта работа, казалось, окончательно положила конец использованию крови животных для переливания людям.
Из-за трудностей, возникающих со свертыванием крови, используемой для переливания, в 1870-х годах в Соединенных Штатах была предпринята краткосрочная попытка использовать молоко для переливания, хотя этот продукт был признан непригодным в ходе экспериментов с инъекциями.
Однако к 1880 году от использования молока для переливания крови отказались, предположительно, из-за увеличения числа побочных реакций, связанных с этой процедурой. Можно сказать, что к концу XIX века практическое использование переливания крови было лишь немногим менее примитивным, чем два с половиной века назад.
Принципиальным достижением этого периода стало признание нецелесообразности использования крови (или молока!) животных для переливания человеку. Однако даже при использовании донорской крови количество тяжелых реакций (графически описанных в некоторых отчетах) оставалось тревожной проблемой. Эти эффекты долгое время приписывались введению воздуха в систему кровообращения пациента.
Однако именно внедрение стерильных методик, разработка практической антикоагулянтной терапии и открытие системы групп крови АВО в начале XX-го века проложили путь к современным практическим процедурам переливания крови.
