С начала пандемии COVID-19 прошло больше года, уже появились вакцины с доказанной эффективностью, но вирус SARS-CoV-2 по-прежнему остается одной из главных загадок и бед современности. Количество зараженных на планете приближается к 140 миллионам человек, число жертв превысило 3 миллиона. Новые штаммы снижают эффективность существующих прививок и иммунную защиту переболевших. Когда же закончится пандемия и что ждет в ближайшем будущем жителей России?
Лучше понять текущую ситуацию и более обоснованно сделать прогнозы может тот, кто знаком со многими вирусами не понаслышке, имеет большой опыт практической работы и научных исследований. Герой интервью «Комсомолки» — Михаил Иванович Михайлов, советский и российский ученый-вирусолог и эпидемиолог, доктор медицинских наук, член-корреспондент Российской академии наук.
Он окончил 1-й Московский медицинский институт имени И. М. Сеченова, затем работал в НИИ вирусологии имени Д. И. Ивановского. С 1980 по 2005 годы руководил лабораторией НИИ микробиологии и эпидемиологии имени Н.Ф.Гамалеи. С 2006 по 2016 гг. работал в Институте полиомиелита и вирусных энцефалитов имени М. П. Чумакова, где прошел путь от руководителя отдела вирусных гепатитов до директора института.
С 2009 года возглавил кафедру микробиологии и вирусологии Российского университета дружбы народов. Сегодня Михаил Иванович — заведующий лабораторией вирусных гепатитов Научно-исследовательского института вакцин и сывороток имени И.И. Мечникова и научный руководитель Института молекулярной и персонифицированной медицины Российской медицинской академии непрерывного профессионального образования Минздрава РФ. Профессор Михайлов исследовал закономерности распространения вирусных гепатитов различной этиологии (гепатиты А, В, С, D, Е, G и ТТ), а также участвовал в разработке программ вакцинации от гепатитов А и В. Автор более 300 научных работ.
В РОССИИ КОЛИЧЕСТВО ПОКА НЕ ПЕРЕШЛО В КАЧЕСТВО
— Михаил Иванович, из многих зарубежных стран сейчас идет поток тревожных новостей о коронавирусе, мы слышим о 3-й и даже 4-й «волне» пандемии. Россия на этом фоне выглядит островком благополучия и стабильности. Чем это можно объяснить, на ваш взгляд?
— Сложно дать однозначный ответ. По показателям официальной статистики в нашей стране на сегодня действительно нет серьезного подъема заболеваемости, она держится примерно на одном уровне. Хотелось бы верить, что, во-первых, это результат мер по профилактике COVID-19, которые применяются в России. Во-вторых, за рубежом сейчас преобладает британский и другие варианты коронавируса, которые распространяются гораздо более интенсивно. У нас эти штаммы тоже уже есть, но пока их не такое большое количество, чтобы оно перешло в качество.
Плюс идет вакцинация. Да, ее масштаб сравнительно небольшой, но очень важно, что прививаются социально активные люди, имеющие наибольшее количество контактов. Возможно, это тоже в какой-то степени сдерживает распространение инфекции.
Хотя, признаю: окончательного объяснения нынешней ситуации пока дать нельзя.
Нужно выявлять людей, зараженных вирусом, и вовремя их изолировать.
ТРИ МЕРЫ, КОТОРЫЕ ЛУЧШЕ ВСЕГО СДЕРЖИВАЮТ ИНФЕКЦИЮ
— Насчет противоэпидемических мер сейчас немало споров: что работает, а что без толку, только создает дополнительную нагрузку. По вашему многолетнему опыту — какие меры на самом деле лучше всего помогают сдерживать вирусные инфекции?
— Прежде всего это высокий уровень использования диагностических тестов. Нужно выявлять людей, зараженных вирусом, и вовремя их изолировать. У нас в стране большой объем тестирования, в том числе выявляются бессимптомные случаи течения коронавирусной инфекции. Это позволяет изолировать людей, которые, сами того не ведая, могут быть источником распространения болезни.
Также, безусловно, играет роль масочный режим. В России его не отменяли и пока отменять не планируют, он продолжит работать. Кстати, в Москве значительно больше людей носит маски, чем в других регионах.
Конечно же, очень важны и ограничения на проведение массовых мероприятий. Нужно осознать, что действительно именно от нас с вами будет зависеть дальнейшее развитие эпидпроцесса. С этой точки зрения теплая погода представляет опасность. Люди будут активно выбираться отдыхать на природу, контактировать друг с другом. Скоро Пасха, еще один повод для массовых собраний. Но если все будут соблюдать меры личной гигиены и защиты себя и близких, активно вакцинироваться, то мы сможем избежать резкого подъема заболеваемости.
«ТУШИМ ПОЖАР В КВАРТИРЕ»
— В Россию уже завезен южноафриканский штамм коронавируса, о котором известно, что он частично «уходит» от антител пациентов, переболевших предыдущими вариантами ковида. Люди переживают: вдруг нынешние прививки не помогут от вируса-мутанта из ЮАР?
— Надо относиться к этому спокойно, не паниковать. Да, вирус может меняться, и он меняется. Но представьте себе ситуацию: начинает гореть квартира, пожар. Нам его нужно прекратить. И мы заливаем водой все вокруг. В качестве воды, которая позволяет прекратить массовое распространение коронавируса, выступает вакцинация. Некоторые могут сказать: а вдруг вода попадет на электроприборы? Да, возможно, но пожар нужно остановить, лучше заливать водой, чем ничего не делать. Так и с вакцинацией. Теоретически она сама может привести к появлению новых штаммов, которые будут ускользать из-под иммунного пресса, то есть антитела не будут защищать. Но на данный момент вакцинация — это самая эффективная мера борьбы с распространением инфекции.
К тому же есть оптимистичные заявления ученых, в том числе из Института им. Н.Ф. Гамалеи (разработчики «Спутника V». — Ред.) о том, что уже научились быстро изменять состав вакцин при необходимости. Кстати, не стоит забывать, что при вакцинации нынешними прививками с высокой эффективностью вырабатывается много антител. Они могут давать хорошую защиту даже при частичном снижении эффективности при заражении новыми штаммами.
Каждый препарат от коронавируса имеет свои преимущества и негативные стороны.
«В БОЯХ ОКРЕПНЕТ ГОССАНЭПИДНАДЗОР»
— Сейчас у нас большой прогресс в изучении и профилактике коронавирусной инфекции, но есть и масса проблем, — отмечает профессор Михайлов. — Многое можно было бы делать эффективнее, если бы было достаточное финансирование фундаментальных научных исследований в вирусологии. Мы могли бы иметь систему лучше. Но пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Мы вот перекрестились и пытаемся отладить эту систему. Я надеюсь, что уроки, которые будут извлечены из пандемии, позволят нам вернуть вирусологическую службу на прежний уровень. Как говорится, в боях окрепнет госсанэпиднадзор. В Советском Союзе эта система была лучшей в мире, у нее огромные традиции.
Кстати, Китайская народная республика, которая с помощью противоэпидемических мер смогла сдержать у себя распространение вируса в том же Ухане, подтвердила, что путь развития такой службы — правильный. И мы должны все это использовать.
— В КНР санэпидслужба сейчас работает по советским принципам?
— Когда я был маленьким, мои родители работали в КНР. И всю бактериологическую службу и вирусологическую частично развивали наши советские специалисты. Они внедряли систему госсанэпиднадзора в Китае. Сейчас там мощная эпидемиологическая школа с огромным опытом. В ней работает много вирусологов, эпидемиологов. А у нас, к сожалению, оптимизация привела к уменьшению числа специалистов. Сейчас приходится все это восстанавливать, но уже с потерями.
КАЖДАЯ ВАКЦИНА ХОРОША ПО-СВОЕМУ
— КНР первой начала разрабатывать прививки против ковида, и сейчас мы чаще всего слышим о китайских цельновирионных вакцинах. То есть на основе убитого или ослабленного коронавируса. Их применяют в Арабских Эмиратах, Турции, Сингапуре, Малайзии, испытывают в Бразилии, Аргентине. Создается впечатление, что в Китае сделали ставку именно на такой тип вакцин (в России к этому типу относится разработка Центра им. Чумакова). Как вы думаете, почему?
— Это не совсем так. В Китае есть не только цельновирионные вакцины, но и аденовирусные, например, как наш «Спутник V». Там большое разнообразие разработок, и это правильно. Разные подходы дают возможность для маневра. То же самое у нас, уже есть несколько вакцин и продолжается разработка новых. Казалось бы, после появления «Спутника» можно было сказать: ребята, останавливаемся, давайте не тратить деньги на другие. Но это был бы неверный подход. У разных вакцин свои преимущества. Генноинженерные (аденовирусные, мРНК-вакцины), например, позволяют быстро наращивать большой объем производства. Такие препараты относительно легко и оперативно можно изменить, чтобы они эффективно работали против мутантных штаммов.
Что касается цельновирионных вакцин, то они хороши тем, что содержат весь набор антигенов коронавируса (то есть фрагментов, по которым иммунитет должен в дальнейшем узнавать возбудителя ковида. — Ред.). Это должно обеспечивать лучшую защиту от инфекции. Но при производстве таких вакцин требуется очень серьезный контроль, особенно для препаратов на основе ослабленного вируса (в России таких разработок сейчас нет, они есть в Китае, Индии). Из истории мы помним случаи так называемых вакциноассоциированных заболеваний. Например, их вызывала живая вакцина от полиомиелита. У разных вакцин свои преимущества.
О ПРИВИВКАХ И ДЕЛЬФИНАХ
— Когда в стране есть несколько вакцин, у людей неизбежно возникает вопрос: какую лучше выбрать?
— Да, меня часто спрашивают об этом. Давайте вспомним: как мы оцениваем то или иное событие? Сравниваем плюсы и минусы. Каждый препарат имеет свои преимущества и негативные стороны. Могут быть осложнения после вакцинации. На одну чашу весов мы кладем возможные нежелательные явления после прививки, а на другую — последствия ковида. Поверьте, для тех, кто переболел, прошел через красную зону, реанимацию, не стоит вопрос, вакцинироваться или нет. А те, кто не болел, говорят: давайте подождем.
Это напоминает мне ситуацию с дельфинами. В свое время я занимался изучением гепатита у них. И специалисты объяснили: многие считают, что дельфины такие хорошие, спасают людей, которые тонут. Но они не целенаправленно спасают людей, а просто играют ими, как мячиком. Одни дельфины толкают людей к берегу. И спасенные рассказывают, какие дельфины хорошие. А те, кого толкали в открытое море, уже ничего не расскажут.
Суть в том, что надо трезво оценивать ситуацию. Ответ на вопрос о вакцинации может быть только один: прививаться нужно обязательно, если у вас нет противопоказаний. Любой доступной зарегистрированной в стране вакциной. А если есть выбор, то правильно сделать его может только ваш лечащий врач. Сейчас ясно, что вакцины – это однозначно благо при COVID-19. Какие будут последствия через десять лет? Мы не знаем. Скорее всего, их не будет. Но я уверяю вас, что если даже будут какие-то неприятные вещи, то мы научимся с этим бороться. А сейчас нам надо защитить и спасти тех людей, которых еще можно и нужно спасти.
ВОПРОС В ТЕМУ
— Михаил Иванович, когда, по-вашему, закончится нынешняя эпидемия?
— К сожалению, никто не знает. Например, та же испанка закончилась через полтора года. Но в случае с коронавирусом мы, скорее всего, будем иметь дело с инфекцией, которая сохранится в популяции. Очень хотелось бы надеяться, что ковид станет таким же, как относительно нетяжелый сезонный грипп.
Однако делать прогнозы крайне сложно. История показывает, что в большинстве случаев природа оказывается умнее человека. Нобелевский лауреат доктор Бламберг, который был награжден за открытие поверхностного антигена вируса гепатита В, незадолго до смерти сказал удивительную фразу: если когда-либо у вирусов найдут сознание, то первым, у кого оно будет, станет гепатит В. Я бы сейчас добавил: несомненно, коронавирус тоже претендует на эту роль.
